[Вебер]

[Вебер] Из его произведений были исполнены и прокомментированы: сонаты C-dur ор. 24, As-dur op. 39 и d-moll op. 49; Тарантелла [финал] из сонаты e-moll op. 70; 7 вариаций на тему арии «Vien qua Dorina bella» [«Приди, прекрасная Дорина»] Ф. Бьянки ор. 70; Air russe varie «Schone Minka» [Русская песня с вариациями «Прекрасная Минка»] ор. 40; Momenta capriccioso» («Капризное мгновение»] ор. 12; Большой полонез Es-dur op. 62; «Aufforderung zum Tanz» [«Приглашение к танцу»] ор. 65; «Polacca brillante» [«Блестящий полонез»] Е-dur op. 72. Вебер —представитель блеска в фортепианной музыке. Он был оперный композитор, и в его инструментальной музыке встречаем оперный драматизм с воспоминаниями «Волчьей долины», а также отражения его оперных персонажей — Агаты, Анхен. «Самой большой известностью [из его опер] пользовался „Фрейшюц" [„Волшебный стрелок"], и на всех других произведениях лежит отпечаток этой оперы. В лирических местах мы чувствует отражение [таких] персонажей, как Агата, Анхен, в драматических — воспоминания „Волчьей долины"» (Кавос-Дехтерева). С его времени наступает в фортепианной музыке царство пассажа. В его сочинениях после мотива и хода начинаются пассажи и господствуют над остальным. Даже многие его темы, не исключая и оперных, имеют пассажный характер. Это уже упадок искусства. Но у Вебера пассажи мелодические, а у его последователей они стали водянистыми. «У Вебера каждый пассаж, каждая фраза — музыкальны, выражают какую-нибудь мысль» (Гиппиус). У Вебера три замечательные сонаты: C-dur, As-dur и d-moll. В них видно, какую роль играли в его сочинениях пассажи, колоратура и оперный драматизм. «Сыграв сонату C-dur, лектор указал на упомянутый театральный драматизм и италианизм второй части (Adagio), на замечательную элегантность скерцо...» («Баян»). В сонате C-dur даже скерцо переполнено пассажами, блестящими и красивыми. Последняя часть сонаты «Perpetuum mobile» [«Вечное движение»] — типическая веберовская пьеса, как «Aufforderung zum Tanz» и особенно «Konzertstuck». Соната As-dur — чуть ли не самое красивое сочинение Вебера. И в ней царствует пассаж в смысле формы сочинения; и в ней царит драматизм театральный — более внешний, а не душевный, как у Бетховена; и в ней все почти мелодии основаны на колоратуре. «Делая замечание о частой колоратурной обработке веберовских мелодий, Антон Григорьевич привел по этому поводу пример из „Фрейшютца" — известную мажорную мелодию (в арии Агаты), вставленную в увертюру» («Баян»). Скерцо сонаты — чудесная вещь, а финал — грациозный, элегантный. Так что, несмотря на свои недостатки, Вебер все же был великий человек для своего времени. Соната d-moll. Это блистательная, чудесная, драматическая вещь» (Кавос-Дехтерева). В ее Andante драматизм и героизм приводят к самой сильфидной грациозности. «...Обращено было внимание на вторую часть (Andante), исполненную контрастов: характер героический в ней чередуется с характером живым и грациозным. Таким образом, здесь замечается смешение элементов разного сорта...» («Баян»). В финале тоже встречаются одновременно все жанры. Значит, тут нет цельности настроения, а только разные виды фортепианных эффектов; значит, требования виртуозности взяли уже верх над требованиями музыкальными. Но это не умаляет многих достоинств сочинения, потому что у Вебера был творческий талант, а у его последователей не было ничего, кроме пассажей. Четвертая соната слаба; из неё г.Рубинштейн исполнил только недурной финал — тарантеллу. Далее г.Рубинштейн сыграл вариации на излюбленный в то время итальянский романс «vien qua, Dorina bella». Эти вариации, если их сравнить с вариациями сонат Бетховена, показывают, как низко упал этот род музыки. «Эти вариации, несмотря на их достоинства, разумеется, не могут идти в сравнение с 32 бетховенскими или с вариациями в его сонатах ор. 109 и 111» («Баян»). Они написаны исключительно для концерта, чтобы удивлялись всевозможным пассажам. Одну более серьёзную вариацию Вебер назвал «Quasi Choral» [«Вроде хорала»]. Заканчиваются вариации Polacc'oй [полонезом], которые были в большой моде и часто встречаются среди тогдашних сочинений. Вариации «Schone Minka» (тема та же, что и «Ехал казак с-за Дуная») замечательны тем, что в интродукции намечены уже вперед все вариации. «Momento capriccioso», написанное почти восемьдесят лет тому назад, ново во всех отношениях и по замыслу и по технике, это —хороший этюд, и звучит он прекрасно. Полонез [ор. 21] — милая и типическая вещь, но только в тогдашнем вкусе. Теперь нам многое непонятно вследствие крайней наивности музыки, а наши бабушки этим наслаждались. Здесь следует заметить две особенности Вебера: он очень любит начинать мотив квартсекстаккордом и аккомпанировать тему ударами аккордов. Исполнив «Rondo brillant», г. Рубинштейн сказал: «А вот зато „Aufforderung zum Tanz". „Приглашение к танцу" совершенно ново по форме. Это —не танец, как у Бетховена или Шуберта, это уже целое концертное сочинение в форме танца. Эта форма породила потом целую литературу. Вступление к вальсу изображает приглашение, любезности кавалера, поклоны, а после танца кавалер опять раскланялся и поблагодарил». Исполнив эту пьесу с неподражаемым, гениальным совершенством, г.Рубинштейн сказал: «Вам это понравилось? Я играл, как Вебер написал, не прибавляя ни единой ноты. А вы играете с разными прибавлениями разных иксов, игреков, зетов. Я против этого протестую и советую исполнять таких композиторов, как Вебер, Шуберт, Бетховен, так, как они сами написали, без всяких аффектуаций». Г. Рубинштейн покончил с Вебером исполнением его общеизвестной блестящей «Polacca». После Вебера, сказал г. Рубинштейн, следовало бы играть целую плеяду людей, которые ничем другим не занимались, как беглостью пальцев. Клементи, Крамер, Дуссек, Гуммель, Мошелес, Герц, Калькбреннер — все это салонные люди с сахаром, мёдом и патокой на устах. «...Недостаток времени не позволяет <...> остановиться на представителях этого упадка, число которых было легион и из которых <как> наиболее популярных можно отметить: Клементи, Дуссека, Штейбельта, Герца, Калькбреннера и даже Мошелеса и Гуммеля, отличающихся, впрочем, большею возвышенностью мысли» («Баян»). Было бы интересно проследить на их сочинениях развитие разных сторон механизма и его влияние на форму музыкальных произведений. Но все это так плоско, сухо, так ужасно. К тому же и недостаток времени вынуждает перейти к Мендельсону.