четверг, 2 мая 2013 г.
Наташа Петрова
В дверь проскользнула чья-то тень. То была тонкая, высокая женщина с
маленькой головкой. На ее бледном лице выделялись серые глаза, волосы у нее
были русые и казались крашеными. Меликов встал.
- Наташа Петрова(1), - сказал он. - Давно вы вернулись?
- Две недели назад.
Я тоже встал. Женщина была почти одного роста со мной. В темном
облегающем костюме она выглядела очень худой. Говорила она как-то чересчур
торопливо, и голос у нее был, пожалуй, слишком громкий и словно прокуренный.
Только сейчас я заметил, что Наташа Петрова была в шляпке без полей, до
крайности воздушной и надетой слегка набок.
Медиков ушел за водкой.
- Вы не американец? - спросила девушка.
- Нет, немец.
- Ненавижу немцев.
- Я тоже, - согласился я.
Она взглянула на меня с изумлением.
- Я не говорю о присутствующих.
- И я тоже.
- Я - француженка. Вы должны меня понять. Война...
- Понимаю, - сказал я равнодушно. Уже не в первый раз меня делали
ответственным за преступления фашистского режима в Германии. И постепенно
это перестало трогать. Я сидел в лагере для интернированных во Франции, но
не возненавидел французов. Объяснять это, впрочем, было бесполезно. Тот, кто
умеет только ненавидеть или только любить, - завидно примитивен.
От Наташи Петровой я не ждал ничего путного.
Наташа кивнула мне и двинулась прочь. Она была еще выше ростом, чем я предполагал.
Каблуки ее стучали о деревянный пол громко и энергично, словно затаптывали что-то.
Звук ее торопливых шагов странно не соответствовал гибкой и тонкой фигуре, слегка покачивавшейся на ходу.
Подписаться на:
Комментарии к сообщению (Atom)
Комментариев нет:
Отправить комментарий