В 1944-1946 году в пустыне нашли убежище 30 000 хорватов, здесь, на территории в 265 квадратных километров были разбиты лагеря беженцев.
Летом 1943 года итальянцы отступили со всей территории Хорватии, режим Муссолини трещал по швам. Освобожденные территории занимали партизаны. Но в конце 1943 года немцы начали обширное наступление, боясь, что занятые партизанами земли будут плацдармом для наступления англичан и американцев. Новое наступление немцев сопровождалось невиданными жестокостями и убийствами мирного населения. Толпы беженцев из всей Далмации: Сплита, Задра, Водица, Макарске спасались на удаленном острове Вис. Но на том острове уже был расположен штаб союзников и войско партизан, принять беженцев остров просто не мог. Для спасения тысяч измученных беженцев англичане прислали корабли и перебросили семьи в Бари, в Италию. Но и в Италии людям не хватало места. Англичане приняли решение использовать для беженцев заброшенный военный лагерь в Египте, находившимся тогда под их контролем.
И вот, представьте, более 30 тысяч человек было переброшено в пустыню, в тяжелейшие климатические условия, но в мирное окружение.
Почти два года далматинцы жили в палатках в пустыне. Непривычный климат и кишечные инфекции уносили много жизней, особенно маленьких детей и стариков. Но хорваты организовали свою жизнь в этих условиях, так, что это достойно восхищения.
Сразу по приезде в лагере открылись школы, начали выпускаться газеты, открылись мастерские по производству одежды, обуви, и т.п. В одной палатке была сделана церковь. Жизнь была подчинена строгой дисциплине: у каждого были свои обязанности, в каждой группе были свои врачи, учителя, старосты, повара. В лагере проводились выставки художников, концерты, вечера чтения.
В начале 1946 года, когда в Югославии упрочилась власть Тито, беженцы начали возвращаться домой.
Многие люди из Эль Шатта живы до сих пор, особенно те, кто тогда, в лагере, были детьми. У большинства сохранились теплые воспоминания о единении и взаимопощи в сложных условиях.
Сейчас в том месте в Египте восстановлено кладбище и сделан, на деньги хорватов, памятник погибшим.
------------------------
Порт-Тауфик (Port Tawfiq)
в начале Второй мировой войны
Я прибыл тогда сюда в составе 745-го королевского саперного подразделения (так называлась еврейская саперная часть британской армии), чтобы срочно построить вот этот причал и тем самым 9 обеспечить снабжение восьмого корпуса Монтгомери, только что одержавшего победу у Эль-Аламейна
Здесь бросали якорь пароходы и шла разгрузка оружия и снаряжения. Однажды якорь бросило судно, на борту которого были «тегеранцы», первые, спасшиеся от европейской катастрофы. Мы, еврейские бойцы, встретили их у пристани, прижали к груди и затем отправили их на север, в Эрец Исраэль.
— Из Кирьят-Гата? Из столицы района Лахиш?
Войну за Независимость мы провоевали без военной формы.
Свой флот мы создали как бы на ходу. Мы использовали для этого суда, которыми в страну нелегально прибывали иммигранты; старый хлам, стоявший на якоре в Хайфе, который мы реставрировали нечеловеческими усилиями; ветхие корветы вроде «Веджвуда» и «Хаганы», приобретенные Мосадом Алия Бет сложнейшими окольными путями из излишков американского флота; суда, доставившие к берегам страны тысячи евреев, но уже у самого берега попавшие в руки англичан. Теперь эти полузаржавевшие шхуны снова были превращены в военные корабли. На них установили пушки.
проект Гарцфельда о создании кибуцев в Негеве...
Абраам Гарцфельд, всеми уважаемый вождь сельскохозяйственных поселений.
Нельзя сказать, что мы были подготовлены принять сотни тысяч наших братьев с Запада и с Востока.
В те годы из Восточной Европы приехали десятки тысяч чудом спасшихся жертв войны, людей, разбитых физически и нравственно:
по воздуху на волшебном ковре самолете прибыли тысячи наших братьев из Йемена со своими семьями;
покинули Болгарию искони жившие там евреи;
приехали евреи Греции и Югославии;
тронулись с места евреи Вавилона (нынешнего Ирака), Ливии и Марокко.
Четко действующего аппарата для устройства иммигрантов в нашем распоряжении не было.
«Кабузы» — это добротные деревянные строения, подвижные и на колесах»
тут и там можно увидеть в каком-нибудь дворе такую «жестянку» «пахон», превращенную в сарайчик. Наступит день, и дети, выросшие в «маабарот», в «жестянках» и «полотнянках», и проведшие там свои отроческие и юношеские годы, будут гордиться теми днями, как гордятся первые поселенцы Хедеры «ханом» в котором они когда-то жили и валялись в лихорадке, или пионеры иорданской долины — своими первыми шалашами из саламанного кирпича в Ум-Джуни.
 |
| «пахон» |
мошавник имеет свой собственный дом, а также свой земельный участок. Вот где можно применить библейский стих: каждый в своем винограднике, каждый под своей смоковницей. Мы решили пойти по этому пути и сделать его основным в деле сельскохозяйственного поселения новых иммигрантов.
Старым мошавникам немало пришлось натерпеться на своем веку от отдаленности участков, а также от слишком большой скученности домов. Теперь все это накопившееся годами недовольство прорвалось наружу. Они хотели избавить новых иммигрантов от таких же неприятностей и настаивали, чтобы участки были расположены тут же возле дворов: тогда хозяину не придется терять время на дорогу в поле, а жена и дети смогут помочь в полевых работах
Один из новых мошавов был создан в долине напротив Тул-Карема, неподалеку от линии перемирия с Иорданией. Это место называлось раньше Бир-Борим; в дальнейшем оно было переименовано в Баротим(Бееротаим). Там поселили в палатках несколько десятков семейств, только н е давно прибывших из Чехословакии.
Be'erotayim בְּאֵרוֹתַיִם Мошав был основан в октябре 1949 года иммигрантами из Словакии и Венгрии, которые поселились в Братиславе еще до их иммиграции.[2], Название колодцев дано арабским названием Бир Бурин , близлежащих руин с древними колодцами.[3], Каждой семье в мошаве было выделено 25 дунамов, 10 на выращивание овощей и 15 на плантации. Однако нехватка воды ударила по мошаве в первые годы[4], В 1956 году к ней присоединились семьи из Северной Африк
В те дни в Израиле царила нужда, была карточная система. Это были дни кефира и трескового филе.
Мы, «начальство», не только не были готовы принять и расселить такую волну новых иммигрантов, но, создавая десятки и сотни поселений, мы каким-то странным образом забывали и о их трудностях. Мы действовали по рутине и, хоть и не желали того, но сильно провинились перед ними.
сделали огромную глупость, когда раздали имущество на миллионы фунтов без расписки и гарантий.
Кочинские евреи (малабарские евреи) — старейшая группа евреев Индии, исторически проживавших на Малабарском берегу в штате Керала на юге Индии[1]. Разговорный язык — жудео-малаялам[2]. В настоящее время подавляющее большинство кочинских евреев иммигрировало в Израиль
ущество и сидели уже на чемоданах. В начале пятидесятых годов в страну прибыли первые евреи из Кочина
группу кочинских евреев, которые должны были прибыть на самолете из Индии и которых предполагали направить в мошав Неватим, расположенный в Негеве.
В 1952 году в мошав привезли группу поселенцев, выходцев из Венгрии и Румынии: большинство — бывшие узники немецких концлагерей, нелегально пробравшиеся в страну.
Ребята из Нахала научили кончинцев песне «Свет анемона, шепот лоз, на Кармеле поднимается запах роз». А сами научились у них песне «По горам спешил вестник»
— Район, который вы собираетесь заселить, принадлежал в древности частью к стране филистимлян, частью — к Иудее. В центре этого района, там, где встречаются прибрежная низменность с подножьем гор, иудеи воевали с филистимлянами сотни лет. Самой (крупной иудейской крепостью в этом районе был город Лахиш. Раскопки, проведенные там не так давно, доказывают, что иудейские цари придавали крепости огромное значение. Я предлагаю, чтобы вы назвали весь этот район именем Лахиш и тем самым воскресили память об одной из крупнейших крепостей Иудеи!
В округ Западный Лахиш входят Ашкелон и часть населенных пунктов регионального совета Хоф Ашкелон.
Леви был уроженцем Чехословакии. Он приехал в страну еще до войны в составе группы «Гашомер Гацаир», прошедшей ахшару. Вскоре Леви вступил в ряды Хаганы и Пальмаха. В дни Второй мировой войны он состоял членом той небольшой, но легендарной группы молодых парней и девушек, которых засылали в Европу для выполнения специальных заданий. Сразу же после войны Леви принялся за организацию нелегальной иммиграции из стран Восточной и Центральной Европы, главным образом, из Венгрии и Чехословакии. Его «нееврейская», почти славянская внешность, немало помогала ему в подполье. Тогда-то мы и встретились с ним впервые. В войну за Независимость Леви Аргову, поддерживавшему прекрасные связи с чешскими властями, поручили организовать перевозку воздушным путем в Израиль оружия, приобретенного нами в Чехословакии.
Леви Копилович (Аргов) ארגוב - קופולוביץ' לוי
לוי ארגוב, פעיל הבריחה וההעפלה, ממקימי קרית גת וערד, 1917-2009
לוי ארגוב (קופולביץ') נולד בכפר פודובק שבקרפטורוס, צ'כוסלובקיה, ולמד בבית הספר "תרבות" במונקאץ'. הוא הצטרף לגרעין קיבוץ העוגן, שנוסד בסלובקיה, ובאפריל 1939 העפיל לארץ באונייה "אטרטו".
מן הגרעין, שהמתין ליד כפר סבא לעלייה על הקרקע, הוא התגייס ל"הגנה" והיה מפקד המ"ן (משמר נע) של משטרת היישובים באזור.
ידיעות על השואה המריצו אותו להתנדב למחלקה הבלקנית בפיקודו של יעקב סלומון, שנועדה לצנוח באירופה הכבושה, אך התוכנית בוטלה.
שאיפתו לסייע לשארית הפליטה הובילה אותו ב-1945 לאיטליה, שם חבר לבריגדה היהודית במסמכים מזויפים.
"הפכתי לחייל בריטי מושלם", כתב בספרו האוטוביוגרפי "בנתיבי הצלה והעפלה", ורק בעיה קטנה נותרה: "הייתי קצת חלש באנגלית".
בבודפשט, ואחר כך בברטיסלבה, הוא ניהל תחנות מעבר לפעילים ציונים, שהסתננו מפולין לאוסטריה ואיטליה ("טיולים", שנקראו אחר כך "הבריחה").
הוא שב לקיבוצו אך באפריל 1947 נקרא לחזור, הפעם לפאריס, לסייע במעבר
מ"הבריחה" אל "ההעפלה" (עליה ב'), וממרסיי הוא שילח אוניות מעפילים לארץ.
בתחילת 1948 נשלח בידי אהוד אבריאל למולדתו צ'כוסלובקיה, לאתר שדה תעופה שממנו ניתן יהיה לשלוח נשק לארץ. הוא בחר בזאטץ', כ-60 ק"מ צפונית-מערבית לפראג, ובשמו המזויף "איליה פרובאט" השיג כל מה שרצה ממפקד השדה, הקולונל פרנטישק זומר, חובב השתייה. במארס 1948 הצטרף לטיסת "סקיימסטר" מלא בתחמושת שנחת בבית דראס תחת אפם של הבריטים, ועל זה אמר לו בן גוריון לימים, כי בכך "הצלתם את מבצע נחשון"
. אחרי ששלח מזאטץ' "מסרשמידטים", "ספיטפיירים" ו"נורסמנים" לחיל האוויר הצעיר, חזר ארגוב ב-1950 לארץ והתחתן עם אורה זאוברמן, שתהיה לאם ילדיו
עדי, רני ז"ל ועופר.
הוא הצטרף למחלקה להתיישבות של הסוכנות היהודית ופעל לייסוד המושבים פדיה ופתחיה.
ב-1954 הציע לו ראש המחלקה, רענן ויץ, להצטרף לאריה לובה אליאב בהקמת חבל לכיש.
תחילה היה צורך באור ירוק מבן גוריון, שבמהלך סיור באזור שאל חייל תימני שליווה אותם אם יסכים להתיישב במקום שכזה.
"כן", ענה החייל, "אבל רק אם האשכנזים יבואו גם כן".
ארגוב היה ממקימי קרית גת, ותקופת מה היה ראש מועצה בפועל, עד שהחליפו גדעון נאור.
ב-1958 יצא עם לובה אליאב להקים את העיר ערד, ושוב הלך בעקבותיו, לסייע לאיראן.
עשר שנים היה יו"ר מועצת הלול.
בנו רני נהרג ליד התעלה, במלחמת יום הכיפורים.
בספרו כתב, כי רצה להוכיח לחבריו בקיבוץ העוגן, שאותו עזב, "שאם כבר עזבתי, אני עושה תמיד עבודה חלוצית חיונית".
госпожа Элеонора Рузвельт ...посмотрела на нас со своей высоты в метр восемьдесят с лишним
Весной 1955 года наш первенец, село Оцам, был готов принять поселенцев
Атласские евреи, поселившиеся в Оцаме, нашем первом мошаве, были вроде «деревенскими» евреями: мы даже считали, что они крестьяне, и думали, что привыкнут они к земле без особых трудностей. Очень скоро выяснилось, как глубоко мы заблуждались: мало того, что нет ничего общего между современным сельским хозяйством и примитивным земледелием берберийских племен, но наши евреи были еще вдобавок вовсе не крестьянами, а как вообще евреи в странах рассеяния — ремесленниками, кустарями, мелкими торговцами и так далее.
у въезда в Кирьят-Гат и ждем прибытия из Хайфы первой группы поселенцев на грузовых машинах
И вот они вылезают — евреи с огромными бородами, в коричневых халатах, патриархи, словно сошедшие со страниц Библии. Праотец Авраам с длинной бородой, белой, как снег; за ним праотец Ицхак, ростом повыше, костью пошире, с пепельно-белой бородой; за ним праотец Иаков с черной бородкой и горящими глазами.
Это и были первые городские жители Кирьят-Гата.
В страну прибыла доктор Маргарет Мид, всемирноизвестная специалистка в области антропологии и социологии.
Ма́ргарет Мид (англ. Margaret Mead; 16 декабря 1901, Филадельфия — 15 ноября 1978, Нью-Йорк) — американский антрополог
Евреи эти приезжают из Атласских гор и из чешских городов, из гор Курдистана, Йемена, Индии, Румынии и ряда других стран. ... эти люди не только не говорят на одном языке, но пришли с совершенно разных планет как о общественном, так и культурном отношении. У них нет ничего, решительно ничего общего, кроме того, что они евреи. Более того, и это, пожалуй, ничуть не менее серьезная проблема, эти люди — вовсе не крестьяне. Только единицы, приехавшие из Курдистана и Марокко, занимались там примитивным земледелием
Иммигранты, в большинстве своем выходцы из Курдистана и Ирака, доставляли массу хлопот. Они были на редкость упрямые и злые.
В мошав Нога мы привезли «ядро» евреев из иранского Курдистана: вот уже год они жили в удушливых «жестянках» маабары Тивериады.
было очень трудно подобрать ключик к сердцам курдских евреев — грубых, и неуклюжих и в высшей степени упрямых. Немало повлияло здесь и отсутствие общего языка в буквальном смысле этого слова. Вскоре в Ноге начались бурные распри: «иракцы» никак не ладили с «иранцами», не ладили между собой и семейства, а все вместе не ладили с инструкторами. Причин было много: незнакомая и тяжелая работа по строительству, по прокладке труб, шоссе, по лесопосадкам; напряженное дежурство по ночам, запаздывания зарплаты, а главное — подозрительное отношение поселенцев к попыткам предписать и организовать их жизнь и будущее.
Мы хотели исправить таким путем ошибки, допущенные в начале пятидесятых годов из-за излишнего рвения в деле «смешения племен». В те годы смешивали всех и вся: общины, племена и семейства, ни с чем не считаясь. Были села, куда поселили выходцев из трех и даже четырех диаспор. Очень скоро мы убедились, что ничего из этого не получится. Поселенцы вздорили и спорили между собой буквально на каждом шагу. Выходцы из Ирака не смогли молиться вместе с выходцами из Венгрии
Старожилы и руководители ведомств считали, что нехорошо, когда поселенец получает сразу большой дом. Лучше, чтобы он получил сначала однокомнатный или полутора-комнатный дом, а остальные комнаты он себе потом достроит, когда обоснуется.
Разве не начала Дегания с мизерных хижин в Ум-Джуни?
А что получили первые поселенцы Нахалала? Палатки и маленькие домики барачного типа.
При этом забывали только одну «мелочь»: пионеры Гедеры, Дегании и Нахалала, когда они пришли селиться в этих местах, были молодыми парнями без семей, зато полные энтузиазма.
Наши же поселенцы привезли с собой большие семьи, с кучей детей, да еще со стариками, среди которых были и инвалиды, и больные, слепые и прочие калеки. И вот это-то большое семейство должно было ютиться в каком-то несчастном «блоконе», когда рядом в городе можно было найти квартиру побольше. Из-за таких тесных «блоконов» немало поселенцев и перебрались в город. Вот почему мы решили, что в Лахише будем строить жилье совсем по-другому. Наш типовой проект предусматривал дом с двумя комнатами побольше и одной поменьше, всего площадью в полста, квадратных метров. Это тоже не Бог весть что для большой семьи, но все-таки больше, чем в «блоконе».
В 1961 году Ривка Губер 1902–1981 רבקה גובר написала интересную и захватывающую книгу «К развалинам Лахиша» Signal Fires of Lachish
Костры Лахиша / [пер. с иврита, Ривка Рабинович
Среди добровольцев второго поколения мошавников, явившихся на призыв Бен-Гуриона поработать иструкторами в мошавах иммигрантов, были и несколько стариков еще первого поколения, халуцим в возрасте шестидесяти лет и больше, за плечами которых были добрых три десятка лет тяжкого труда и добровольчества.
Руди — его настоящее имя Амнон Заир
Мне поручили создавать район Арада в Иудейской пустыне неподалеку от берегов Мертвого моря.
Привезли нам стада коров и быков породы «Санта Гертрудис» из США, у них был какой-то необычный и странный вид, и гуляли они по полям Лахиша, словно упали с другой планеты
движении, возникшем по инициативе БенГуриона: призыв ко второму поколению мошавников и кибуцников пойти инструкторами среди новых иммигрантов Руководители движения — Аси Яфе, Арик Нехемкин
Когда мы открыли «кооперативы» в иммигрантских мошавах, режим экономии и карточная система были еще в полном разгаре.
Целью движения «Из города в деревню», созданного в 1950-х годах тогдашним премьер-министром Давидом Бен-Гурионом, было «стимулирование пропагандистской деятельности, направленной на переход жителей-ветеранов из городских поселений в сельскохозяйственные поселения».
התנועה "מן העיר אל הכפר"
Кооперативы злили иммигрантов из коммунистических стран, так как напоминали им пользовавшиеся дурной славой колхозные и совхозные «универмаги».
в 1955 году мы приступили к созданию первых двадцати населенных пунктов в Лахише, когда на холмах появились сотни бараков, когда в них поселились тысячи евреев со своими женами и детьми, когда огромные плуги ринулись в поле, а за ними бульдозеры, экскаваторы, катки и все прочие чудища современной цивилизации, в Лахише дни «Техаса» подошли к концу. Диверсанты, просачивавшиеся из-за границы, столкнулись с новыми факторами. Теперь им было уже не так легко передвигаться по местности, до этого пустынной. Зато они нашли себе новое поприще: принялись воровать и грабить в новых селах
Много ночей мы объезжали деревни на брошемашине.
В октябре 1956 года Цахал прорвался в сектор Газы и в Синайскую пустыню. Базы федаюнов были уничтожены и целых десять лет в районе было спокойно.
Евреи из Восточной Европы, чудом спасшиеся после катастрофы, отбывшие годы и годы в немецких и сибирских лагерях, скитавшиеся по степям и пустыням советской Средней Азии — они первыми подались в новые мошавы, — при виде всех этих «органов», «движений» и «учреждений», окружавших их со всех сторон на новом месте, тут же вспоминали о «колхозах», «совхозах», «совнархозах» и «Госпланах», — их-то они почувствовали на собственной шкуре в годы своих скитаний.
Евреи с Востока, прибывшие в мошавы в начале пятидесятых годов, тоже никак не могли привыкнуть к этой странной системе, столь чуждой их прежнему образу жизни и понятиям.
Вот, скажем, вырастил себе человек полтонны помидоров. Помидоры удались на славу, и он рад бы погрузить их на повозку, запрячь осла и вывезти их на рынок.
Но не тут-то было! Это противоречит правилам кооперации (слово-то какое!).
Он обязан выждать пока его товарищи по мошаву тоже уберут урожай, и тогда откуда-то приезжает грузовая машина какой-то организации, которую зовут «Тнува», у него забирают его помидоры, погружают их вместе с остальными, машина уезжает себе восвояси, а он остается с какой-то бумажкой в руках. Проходит неделя, он спрашивает инструктора: «Где деньги?», инструктор отвечает: «Потерпи». Проходит еще одна неделя, он снова спрашивает, теперь уже сердито: «Где деньги?». «Потерпи», — отвечает инструктор. Проходят еще две недели, из «Тнувы» поступает наконец «локш», то бишь счет. Поселенец вне себя от обиды: все есть в этом «локше», кроме денег
кочинцы из Шахара были одними из первых, кто внедрил в иммигрантских мотивах новую отрасль, а именно цветоводство.
Комментариев нет:
Отправить комментарий